СМИ нынче вышли из берегов, зато в каждом выпуске новостей есть мосты. Одному мосту, в Петербурге, собираются дать известное имя, хотя многие — против. Другому мосту, в Москве, не менее известное имя ни за что не дадут, хотя многие — за. Третий мост… Извините, он у нас не третий, а первый. Он еще строится, но новостей о нем больше, чем о мостах страны, вместе взятых. Вот уже неделю все обсуждают шероховатости с его финансированием.
Удачный термин «шероховатость» применил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. Некоторые даже считают, что благодаря недополучению строителями моста 65,4 миллиарда рублей найдено изящное слово для обозначения российских проблем. А то до сих пор мы в таких случаях, краснея, пользовались терминами простонародными и неблагозвучными.
Кстати, я тут еще не сказал, что это за мост, вокруг которого столько разговоров, и кто-нибудь мог подумать, что речь идет о мосте, соединяющем деревню Амбор (это край Пермского края) с населенными пунктами, где есть продуктовые магазины, школы, кабинеты стоматологов. Где есть даже родильные дома, в которых когда-нибудь родятся люди, способные решить проблему моста через речку Козырь. Сейчас таких людей в России еще нет, а деревенский мост то и дело рушится. В очередной раз это случилось совсем недавно. А до того — в сентябре 2012 года. Тогда деревня Амбор целый месяц вращалась вокруг Солнца отдельно от всей планеты, и краевая газета «Звезда» писала: «Так бы и умерли, наверное, амборцы голодной смертью, если бы не самая активная жительница деревни Анна Каргапольцева». Оказывается, эта женщина как раз перед обрушением моста отправилась в Пермь с просьбой выделить деньги на его ремонт. Пока нашли 90 тысяч, пока мост починили, все это время Анна Вадимовна не могла вернуться в свою деревню. О том, что ремонт произведен, она узнала, когда ей позвонили с самой высокой сосны, на которую влез с мобильным телефоном один из жителей Амбора. Чем дальше в лес, тем лучше связь…
Мосты обычно висят поперек реки, но не поперек финансовых потоков. Что уж там речка Козырь — даже до великого Енисея деньги не доходят. Откладывали да откладывали ремонт моста в Минусинске и довели дело до того, что он… обрушился во время ремонта вместе с людьми и техникой. Случилось это в марте, и пришедшие на помощь военные уже форсировали Енисей — навели новую переправу. Ее освятили, предохранив от леших и водяных, торжественно открыли, и, казалось, о происшествии можно не вспоминать, но на днях «Красноярский рабочий» опубликовал письмо шестерых строителей, серьезно пострадавших при мартовском обрушении. Сварщикам и разнорабочим, получившим увечья (одному даже пришлось ампутировать руку), до сих пор не выдана зарплата и не оплачены больничные листы. Тяжело покорять Енисей, еще тяжелее — покорять бухгалтерию.
Нет сомнений, недостающие 65,4 миллиарда для Керченского моста будут изысканы. Министр финансов (или кто у нас деньгами распоряжается?) корову продаст, а перевод на берег моря отправит. Но вряд ли ради каких-то безымянных мостов он продаст еще и козу. Тем более что жители провинции до него ни с какой сосны не дозвонятся…
Борис Бронштейн
Привет . Добавляй в друзья )
Journal information